Люди уходят, слова остаются

   Иан Дмитриевич Быков. Более четырех десятков лет он работал на автозаводе «УРАЛ». Технолог отдела главного механика, старший мастер цеха нестандартного оборудования. Почти 50 лет Иван Дмитриевич сотрудничал с автозаводской газетой «Уральский автомобиль», по праву являясь одним из самых активных ее внештатных корреспондентов. Первые заметки он написал в 1947 году, а последние — в 1995, незадолго до кончины.

   4 августа 2010 Ивану Дмитриевичу Быкову исполнилось бы 92 года. В редакции «Уральского автомобиля» посчитали своим долгом вспомнить своего давнего друга и рассказать о его фронтовой юности.

   Вйдя в 1986 году на пенсию с должности контрольного мастера цеха нестандартного оборудования, Иван Дмитриевич связь с газетой автозавода не прервал, накануне празднования Дня Победы обязательно приносил для публикации зарисовки обавтозаводцах-фронтовиках…

   Псле войны И.Д. Быков написал «Солдатские воспоминания». Сто двадцать пять рукописных страниц. И на каждой из них – история поколения, испившего горькую чашу бед и несчастий военных лет…

   «…Когда на страну напали фашисты, нам хотелось как можно скорее попасть на фронт. И вот случилось то, чего я хотел. 4 октября 1941 года по путевке райкома комсомола более двухсот парней призвали в РККА и направили в распоряжение Пермского областного военкомата. Был в этой группе и я, двадцатидвухлетний слесарь Иван Быков. В Перми нас долго не стали держать. В составе только что сформированного лыжного батальона, вручив автоматы, отправили на Северо-Западный фронт».

   «…Немецкие танки открыли огонь из пушек и пулеметов. Рота залегла. Завязался бой. Лежу в снегу. Пуля ударила в железную каску, рикошетом прошлась по спине, как бритвой разрезала шинель вместе с фуфайкой, но даже не поцарапала кожу. Бывает же так… Слышу, подползает Ваня Коковин, мой земляк, говорит еле слышно: «Ранен, перевяжи». Кругом мины рвутся. Уложил его на плащ-палатку, потом тянул по глубокому снегу метров двести. Больше я его не видел. После войны узнал, что Иван вернулся с войны инвалидом».

   «…Подошли к мосту на рассвете. Костров не разжигаем, курить и громко разговаривать тоже нельзя. Холодно, время тянется долго. Терпим. Наконец-то настала работа. Взорвали мост, фашистов обстреляли из автоматов и пулеметов. С вражеской стороны подошли танки: бьют по нам прямой наводкой. Стемнело. Нас осталось пятеро. После жаркого боя как-то резко все вокруг замолкло. Это самое страшное на войне – тишина. Не знаешь, что и думать. Когда мы подошли к батальону, в окопы второй линии, ротный сильно удивился – нас считали уже погибшими».

   «…На задание вышли в полночь. Фашисты непрерывно освещают ракетами подступы к мосту. Ползем по снегу. Вот погасла одна ракета – мы быстро к цели. Еще одна потухла – снова рывок. Вырыли в снегу две ямки, заложили мины. На рассвете раздался оглушительный взрыв, известивший о выполнении задания. Это наш подарок врагу к 23 февраля 1942 года. Поели горячей каши, старшина налил по солдатской чарке спирта, выдал табак. Хорошо, всю усталость как рукой сняло».

   «…Колонну фрицев замыкали два танка, которые с ходу открыли по нам огонь. Снаряд вывел из строя весь расчет первого орудия. Подбегаю к нему, сажусь за наводчика. Стрелять из пушек умею, еще до войны научился в армии. Ночь. На снегу танк виден как на ладони. Целюсь в ходовую часть. Выстрел. Танк встал. По нему ударили еще две пушки – горит. Второй танк повел огонь по нам. Осколок снаряда навылет пробил мне левое предплечье. Пока делали перевязку, подошел комбат: «Ну, что, уралец, отвоевался?». Так, ночью 1 марта 1942 года под Любанью я простился с лыжным батальоном».

   «…Нас везут на полуторке в полевой госпиталь. Кончился лес, выехали на огромное поле. Небо чистое, пригревает мартовское солнышко, душа радуется. И тут машину с ранеными замечает вражеский самолет. Шофер давит на газ, фашист вошел в пике. Что же сейчас будет? От смекалки водителя зависит наша жизнь, умирать никому не охота. Вот-вот ударит сверху пулеметная очередь. Водитель оказался парень не промах. Резко тормозит, самолет пролетает, пути бьют рядом по снегу – мимо. И так несколько раз. Фашист злится, в какой уже раз заходит в пике, но тут и лес показался, деревья нас укрыли. Самолет еще немного покружился над нами и улетел куда-то прочь. Страшно разболелись раны от такой гонки. Плачем и смеемся, хвалим шофера. Дальше будем жить, братцы».

   «…Деревенская изба, пять столов, на каждом лежит раненый. У одного осколок из тела достают, у другого – пулю, третьему — ногу отнимают… Подошла моя очередь. Врач, молоденькая девчонка, говорит, взяв справку о ранении: «Показывайте свою рану, папаша». Господи, да мне же только 22 года, какой же я «папаша». И то, правда: небритый, худой, обмороженный… Старик, да и только. Военврач вытащила из раны лоскуток от шинели. Перевязали. Отправили в соседнюю хату. Горят коптилки, сделанные из пустых снарядных гильз. На полу набросана солома. Кругом солдаты спят. Нашел себе место в серединке, и минуты не прошло – крепко уснул. До Победы еще надо было воевать долгих три года. Но об этом тогда никто не знал. Но каждый верил, что именно так и будет».

   Слдатские пути-дорожки. Куда они только не выводили Ивана Быкова. Воевал в составе лыжного батальона, был танкистом и артиллеристом. Дважды тяжело ранен. Лечился в госпиталях. После выписки вновь возвращался на фронт, пусть в нестроевую часть, но поближе к передовой. А ведь мог бы, как сейчас говорят молодые, «закосить» от войны, потому что еле-еле на ногах держался. Он же рвется снова в бой, считая себе полностью здоровым… Советские войска уже шли по Европе, ему казалось, что войны для него не останется. Хватило сполна. Январь 1944 года, сержант И. Быков вновь отправляется на фронт. Кровопролитные бои у озера Балатон. 7 января 1945 года — третье ранение. Подлечился, снова на фронт. Будапешт, Вена, Грац… День Победы Иван Быков встретил в Австрии в составе 249-го танкового полка.

   «…Все мы так устали от войны, хотелось поскорее вернуться домой, к мирной жизни. Демобилизовавшись, 28 октября 1945 года я приехал в Миасс, устроился работать на автозавод».

   Нсколько фрагментов из «Солдатских воспоминаний» Ивана Быкова. Правда, поведанная тихим голосом ветерана, знающего почем фунт лиха. Уральский парень добровольцем ушел на войну, дошагал живым до победной ее версты. А потом много лет служил «УРАЛам». Не хитрил, не лукавил, не прятался за спины других. И таких, как он, в ту пору было миллионы. Потому и победили они, потому и выстояли.