«Уж небо осенью дышало!» — вслед за великим поэтом могут сейчас повторить лесники и наконец-то вдохнуть полной грудью. Надышавшись нынешними весной и летом гарью, дни и ночи не смыкавшие очей у дымящихся «печей» — в очагах лесных и торфяных пожаров, стражи сокровищ Берендея могут позволить себе чуток передохнуть и вспомнить, как боролся и выстоял Миасский лесхоз, укрощая небывалую огненную стихию.

   — Тридцатый год я работаю в лесхозе, — говорит по дороге на Северные Печи главный технолог Татьяна Кашанкова, — но такого тяжелого сезона по количеству и площади лесных пожаров еще не было. С начала года лесной охране пришлось тушить 461 очаг в окрестностях Миасса; огнем было повреждено около 800 гектаров наших угодий, в том числе полторы сотни гектаров лесных культур.

   «Горели здорово», — такими словами встретил нас и хозяин Северного лесничества Михаил Колядин, хотя его кордон близ Михеевки считается одним из самых негоримых в лесхозе: мало водоемов — меньше и дикарей, устраивающих пикники на природе. Ведь причина пожаров стара как мир. Туристы и ягодники разводят костры и бросают на сухостой непотушенные «бычки». Иногда деревья начинают пылать от брошенных на землю бутылок, преломляющих солнечные лучи подобно линзе, и лесная подстилка вспыхивает, как спичка.

   Ннче Михаил Егорович и его лесная охрана с помощью добровольных помощников (в основном пенсионеров из окрестных поселков) вовремя ликвидировали 15 загораний, а вот побороть два торфяных пожара не удалось до сих пор. Окопали экскаватором траншеи, чтоб дальше подземные очаги не распространялись, но торф по-прежнему горит, несмотря на зачастившие дожди. Огонь в лесу сбивают подручными средствами: в ход идут опрыскиватели, лопаты, метелки. У каждого лесника есть и ранцевый огнетушитель емкостью 20 литров.

   Гавная же фишка, отличающая Северное лесничество от других, — питомник, где выращиваются лесные культуры. На этом «огороде» площадью около гектара, заложенном больше десяти лет назад, ежегодно выращивают несколько сотен тысяч саженцев ели и сосны. Хватает не только для восстановления угодий Миасского лесхоза, но и коллегам — к примеру, нынче посадочный материал отправили в Нязепетровск и Варну. Лесокультурницы — так называется профессия работников питомника — Евгения Крохина и Галина Гильманова относятся к лесным плантациям словно к грядкам в личном саду, искренне переживая, если саженцы плохо растут. Работе этих женщин не позавидуешь: приходится весь день стоять на коленях, буквально пинцетом выщипывая траву. Ведь лесные саженцы — маленькие, почти невидимые среди сорняков, проклевываются из семян только к осени. В общем, лес выращивать — это вам не картошку полоть…

   Ктати, в советские времена миасские лесоводы ежегодно засаживали до 800 гектаров только хвойными породами. В этом году посадили лес на тридцати. Дело в том, что с 80-х годов прошлого века сплошные рубки резко сократились. Оздоровительные же рубки ухода, призванные очищать угодья от больных и перестойных деревьев, нынче произвели на 400 с лишним гектарах, а сплошные санитарные — на 5,4 га. Словом, хоть и не такими темпами, как раньше, но все же прирастает зеленое богатство Золотой долины.

   Ели бы еще не пожары, особенно нынче посвирепствовавшие… Последствия одного из них с горечью показал лесничий из Новоандреевки Руздан Хайрутдинов. Ветреным днем 12 мая огонь разбушевался в сосняке на берегу реки Миасс неподалеку от деревни Мухаметово. За какие-то сорок минут низовой огонь «благодаря» вихрю перекинулся с лесной подстилки по веткам на макушки деревьев, превратившись во всеуничтожающий верховой пожар, который с огромной скоростью двигался по кронам деревьев в сторону Тыелги и других населенных пунктов. Огненный смерч был виден за несколько десятков километров. А в эпицентре горящего леса, куда тотчас же выехали новоандреевские лесники, тяжелые тракторы и машины-водовозки, стоял страшный, невообразимый гул. Объятые пламенем, почерневшие от гари деревья «стреляли», точно производя последние самоубийственные выстрелы...

   Н беду в этот день по всему лесхозу одновременно полыхали сразу четыре десятка лесных пожаров, и такая фантасмагория длилась еще не одну неделю. Тем не менее, локализовать этот, казалось, кромешный ад, охвативший 230 гектаров, удалось к вечеру того же майского дня.

   Оасный труд укротителей огня до сих пор продолжают ликвидаторы последствий: рубят обгоревшие стволы. Убрать эти мертвые деревья (чем быстрее, тем лучше, иначе лесничим задаст «жару» другой опасный враг — насекомые-вредители) предстоит на огромной площади.

   Псреди вырубленной поляны, где работает сейчас бригада лесорубов под руководством Николая Костырева, в гордом одиночестве высится полуголая лиственница, диаметром с метр и высотой с пятиэтажку. Уловив мой вопросительный взгляд, один из лесорубов заметил:

   — Решили оставить. Посмотри — крона у лиственницы все-таки зеленеет, может, отойдет…

   Внароде говорят: лес не вспыхнет, мужик не перекрестится. Возможно и так, только не для работников лесхоза. Они просто привыкли беречь и восстанавливать лес, моля всех нас об одном: не бедокурить на природе. А лесничий Руздан Мавлетович Хайрутдинов тихо произнес:

   — Не знаю, сколько придется рубить этот лес, но уже весной начнем сажать здесь ель и сосну…