События, которые происходили в Миасском заводе и его окрестностях после февральской революции 1917 года, дошли до нас только в описаниях очевидцев и участников со стороны большевиков. Очень мало осталось в архивах области документов, которые бы объективно пролили свет на события тех лет. Особенно неизвестен период, когда Миасский завод находился под управлением Временного сибирского правительства Колчака. Поэтому для исследователей имеют особый интерес документы того времени, найденные в государственных архивах страны. К таким относятся материалы, находящиеся в Российском Государственном военном архиве. По ним можно воссоздать хронику событий тех далеких лет, установить их участников.

   Седи документов встречаются и такие, которые, думаю, будут неоднозначно восприняты некоторыми гражданами нашего города. Открываются преступления, совершенные большевиками в период до чехословацкого мятежа (29 мая 1918 года). Как относилось казачество к большевикам в середине мая 1918 года, видно из постановления съезда делегатов объединенных станиц Оренбургского казачьего войска, проходившего в станице Линевской 17 мая 1918 года: «...Вся власть Учредительному собранию... Кровь наша казачья льется потоками во имя истинной свободы и справедливости, которые нарушены большевиками. Мы верили им, но мы ошиблись и жестоко наказаны, разрушены наши станицы, разорены семьи, убитые и расстрелянные наши близкие ясно, определенно нам говорят, что мы не можем, мы не в силах им верить, мы не пойдем ни на одно их предложение, они нас опять обманут... Россия, наша великая и когда-то могучая Россия гибнет, раздираемая внутренними неурядицами и гражданской войной, и немцы не перестают захватывать все новые области и города. Кровь и ужас царят во всей земле нашей... Боремся и мы, требуя себе права свободно жить и спокойно обрабатывать наши поля... Большевики, идущие впереди немцев, стараются обессилить нас беспорядками и террором, довести нас до полного изнеможения... Море крови... братской русской крови...

   М не хотим бессмысленной бойни, мы не жаждем крови, мы забываем им даже обиды, причиненные нам, но с одним только условием, которое неизменно и обязательно — уйдите от нас, нежданные и непрошенные гости, и мы гарантируем вам полную неприкосновенность... Вы начали, вы, несмотря на все наши старания к мирной жизни, продолжаете лить кровь братскую. На начинающего — Бог. Проклятие церкви православной нашей».1

   Онако не прекратили большевики бессмысленной бойни. Ниже приводится документ, хранящийся в Российском Государственном Военном архиве, до недавнего времени он был секретным. В деле появилась только первая запись о том, что исследователи ознакомились с документами. А документ этот подтверждает то, о чем говорилось на съезде 17 мая 1918 г. в ст. Линевской. Он рассказывает о событии, которое состоялось 23 мая 1918 года в поселке Кулахтинском (ныне с. Ларино): пришедший спецотряд зверски расправился с мирными жителями, поселок был сожжен, что вызвало естественное стремление казаков в скором времени примкнуть к белому движению. Как было совершено преступление — видно из документа:

   «Казак Яков Ильич Замотохин, 33 года, убит на улице ст. Кулахтинской из винтовки в спину; казак Иван Шмотин, 33 года, убит на улице станицы, получив несколько ран из винтовки, и ему разбили череп; казак Кузьма Павлович Койнов, 70 лет, убит на улице ст. Кулахтинской — нанесена одна рана в голову шашкой и нанесена рана из винтовки в спину; Яков Кузьмич Койнов, 33 года, убит на улице ст. Кулахтинской — нанесены несколько ран штыком и одна рана из винтовки; казак Леонтий Петрович Шмотин, 67 лет, убит на церковной площади — отрубили руку, нанесли несколько ран штыком и вырезали правый бок; казак Федор Терентьевич Кочнев, 40 лет, убит на церковной площади — нанесены две раны штыком; казак Иван Петрович Молявин, 52 года, — увезен в пос. Выдринский и там был убит: отрублена рука шашкой и еще живым зарыт в землю; казак Василий Андреевич Зобов, 50 лет, пристрелен в ст. Кулахтинской; казак Тимофей Кузьмич Приданников, 70 лет, убит в станице Кулахтинской: нанесена одна рана шашкой и одна рана из винтовки; его жена Ксения Андреевна Приданникова, 66 лет, была убита из револьвера; его дочь Евдокия Тимофеевна Захарова, 24 года, была убита из револьвера — вся семья была сожжена вместе с домом. Казак Дмитрий Агафонович Тихонов, 74 года — пристрелен на церковной площади; гражданин Александр Никитич Белых, 30 лет, убит у ворот дома — нанесено 2 удара шашкой по шее и был пристрелен; урядник Никита Евграфович Приданников, 27 лет, увезен в пос. Выдринский, ранен из винтовки и еще живым закопан в землю; казак Марк Евграфович Приданников, 30 лет, был увезен в пос. Выдринский, ранен из винтовки и еще живым был закопан в землю; казачка Анастасия Ивановна Кочнева, 24 года, была убита в доме, получив несколько ран штыком, рану из револьвера, была спущена в низ дома и сожжена вместе с домом; казачка Ольга Тихоновна Боровинская, 55 лет, убита в доме, получив 3 раны из винтовки; казак Николай Афанасьевич Тихонов, 14 лет, был увезен в пос. Выдринский, где и расстрелян; казак Федор Митрофанович Скотинцев, 33 года, увезен в село Поляковку, где получил 2 раны из винтовки и еще живым закопан в землю (до сего времени стоит деревянный крест на Поляковском кладбище — прим. автора); казачка Степанида Тихоновна Приданникова, 67 лет, убита в доме двумя выстрелами из револьвера; казак Михаил Григорьевич Захаров, 34 года, изрублен шашкой на церковной площади — кстати, он был из пос. Приданниковского»2.

   Дмаю, некоторые читатели найдут знакомые фамилии, возможно, родственников. Мир праху невинно погибших. Военным преступлениям нет срока давности. Само преступление должно быть осуждено, и казаки будут добиваться этого всеми доступными методами.

   1. (Государственный архив Оренбургской области) Ф. 1912. оп. 1. д. 7 лл. 29-30.

   2. РГВА, ф. 39616.