Утро. В коридоре на первом этаже административного здания торжественная и напряженная тишина. Нарядные девчата у окна листают Устав ВЛКСМ. Притихли в сторонке мальчишки. Спроси любого — без запинки отбарабанят, в чем состоит принцип демократического централизма.

   "Прошу принять меня в комсомол, потому что хочу быть в первых рядах строителей коммунизма», —слышится за плотно прикрытой дверью взволнованный голос подростка. С этих слов, зачитанных каждым индивидуально, не у одного поколения в юности начиналась церемония принятия в ряды комсомольской организации.

   Нвый век. Коммунизм так и остался за горизонтом, а комсомол сегодня — страница истории. Но не значит, что все забыто. 29 октября — 90 лет со дня образования ВЛКСМ.

   Уарные комсомольские стройки, комсомольско-молодежные бригады... Благодаря комсомолу сколько городов и заводов возвела молодежь! Магнитогорск, Братск, БАМ... В 1959 году руками молодых была построена железнодорожная ветка Миасс — Учалы, станция Миасс-2 и рабочий поселок при ней. И не было в стране «потерянных» поколений.

   Внашем городе имя комсомола увековечено в названиях. В старой его части есть улицы 30 лет и 40 лет ВЛКСМ, переулок Комсомольский и улица Комсомольская. И это не только дань коммунистической моде.

   Масский комсомол зародился на напилочном заводе 19 августа 1919 года. На слете комсомольцев 20-х годов, состоявшемся в июле 1963 года, именно эта дата была принята как день рождения комсомольской организации города.

   Кк ни странно, но я хорошо помню ту встречу первых комсомольцев на Ильменской турбазе, их имена, лица. Отец был среди них. Фотографии друзей тех памятных дней он бережно хранил в альбоме. Там же, среди снимков, есть интересное воспоминание. Отец написал его полвека назад, в октябре 1958 года. Те строки — тоже история миасского комсомола.

   «1922 год. Идет собрание комсомольской ячейки напилочного завода. Было нас, комсомольцев, тогда еще немного, человек двадцать-двадцать пять. Многие пришли с пустыми желудками: был голод, хлеб выдавали по карточкам, но на лицах не видно уныния. Кругом свои, заводские ребята. Собрание проходит оживленно, весело. Каждый вопрос повестки дня вызывает горячие споры.

   Нсекальщик Гриша Галигузов, слесарь Саша Качев говорят много, с огоньком. Анна Бардина — так быстро, что ее часто приходилось останавливать.

   — Переведи дух, Нюра, — просил председатель, — не тараторь, успеешь высказаться!

   Сбрания длились долго, но никто не спешил уходить. Решения принимались ясные, конкретные. И выполнялись они безоговорочно.

   Псле в тесном кругу пели любимые комсомольские песни и песни гражданской войны».

   Н этом собрании отца избрали секретарем заводской ячейки РКСМ. «Был я тогда, — пишет он, — учеником слесаря. Знаний не хватало, да и опыта жизненного не было. Шел за советом в партийную организацию, в завком. Чуть не всей комсомольской ячейкой мы приходили к директору завода с требованием сделать то или иное для улучшения условий труда молодых рабочих, устранить недостатки, с которыми мы, комсомольцы, не могли мириться.

   Ообенно остро тогда стоял вопрос об ученичестве. Завод был единственным крупным предприятием в Миассе. Работа на заводе шла с большими перебоями. Станки часто простаивали, не хватало металла, топлива. В городе было много безработной молодежи.

   Кмсомольская ячейка настойчиво боролась за выполнение закона о так называемой «восьмипроцентной брони»: на каждых сто рабочих на заводе должно быть восемь учеников. Руководству не особенно хотелось возиться с учениками, а старым мастерам — делиться с «комсомолятами» своими производственными секретами. Но заводские ребята требовали напористо, и администрация шла на уступки.

   Н одном из комсомольских собраний приняли решение провести ряд субботников. Заводская молодежь дружно поддержала почин комсомольцев. Несколько выходных мы проработали на Ильменском торфянике, добывая топливо для электростанции. Заработанные деньги отдали в фонд голодающих детей Поволжья».

   Еть в альбоме и выцветшая вырезка из газеты. Ее автор, секретарь Миасского укома комсомола в 1921-1922 годах, А. Фоминых писал:

    «Неурожай 1921 года для молодой республики Советов тягчайшим испытанием. «Советская правда», орган Челябинского губкома РКП(б), 5 сентября 1922 года сообщала: «В с. Фомино (Миасского уезда) голод до самого последнего времени свирепствовал ужасно. В поселке было 1200 душ населения, а к началу августа осталось 620 человек! Остальные умерли, за исключением ничтожной части отъехавших».

   Ткими заметками были заполнены столбцы многих газет. Клич «Все на борьбу с голодом!» был главным лозунгом дня. Казалось, в мире нет сил, способных сломить могущество всесильного врага. Но жизнь показала иное.

   ...На заседании укомола присутствовали Алеша Слепышев, Миша Осокин, Саша Качев, Гриша Суханов, Маруся Кривякова, Мария Сычева и другие. Было решено мясо, жиры, рыбу, сахар и хлеб — то есть все пайки полностью — передать в фонд спасения детей.

   — Все, буквально все, до последнего грамма, отдать детям! — раздавались голоса.

   Тк решили комсомольцы укома. Отзвук решения оказался неожиданным.

   Н повестке собрания ячейки напилочного завода стоял вопрос о военно-спортивной работе. Неожиданно вносится предложение: «Отчислить 50 процентов пайка в фонд спасения детей».

   Н собрании от укомола я был вместе со Слепышевым и Осокиным. Признаюсь, мы растерялись. Дело в том, что иногда комсомолец был единственным кормильцем семьи. Но наша попытка снять этот вопрос с обсуждения успеха не имела.

   Чрез минуту комсомольцы подходили к столу и вносили в подписной лист процент отчисления.

   Сояли одни и те же цифры: пятьдесят процентов, пятьдесят процентов, пятьдесят процентов...

   А комсомольцы шли и шли. Лица сияющие, радостные.

   Зают ли они, что делают? Напряжение доходит до высшего предела: не есть ли это смерть, только голодная, в рассрочку? И вдруг как обухом:

   — Товарищ Фоминых, Федьку остановите, нахальничает!!!

    Передо мной стоял худощавый подросток с большими молящими глазами.

    — Я не нахальничаю. А правду...

    — Не может он отчислять пятьдесят процентов, не может. У него мать хилая, и у нее грудной ребенок.

   Яторопливо достал красный карандаш и на отчислении Федьки поставил жирный крест. Мальчик вздрогнул.

   — Вы меня чужим сделали!..

   А голоса раздавались:

   — Нельзя ему!

   Ивсе же пришлось уступить, но не им, а Федьке...

   Н прошло и недели, как почин молодежи напилочного завода подхватили другие предприятия, прииски, учреждения города.

   Н отчисленные пайки был создан первый детский дом.

   Имотанные голодом члены укомола ходили по ячейкам, поддерживали дух, организовывали работу. Вскоре был создан второй детский дом, появился юношеский дом, затем другой...».

   Вначале перестройки в 90-х большинство побросали свои членские партийные и комсомольские билеты. Сегодня нередко можно услышать, что комсомол — это бюрократическая организация, созданная властью для контроля за молодежью. А что плохого было в комсомоле, который объединял некогда молодежь всего Советского Союза? Это же юность, окрашенная яркими воспоминаниями! И это не самые плохие прожитые годы. А бывших в комсомоле просто не бывает. Как и не бывает человека без юности. Подтверждением тому — вот эти снимки Владимира Самоквасова с первого слета комсомольцев 20-х годов нашего города.