В этом году, объявленном в России годом семьи, Миасс отметит свой 235-летний юбилей. Сегодня мы представляем новую рубрику «Семейная история», где будем знакомить читателей с некоторыми известными в городе фамилиями. Мы предлагаем вашему вниманию, дорогие читатели, первую публикацию из новой рубрики.Будем рады, если эти материалы придутся вам по душе. Ждем ваших откликов.

   Человек рождается и живет в семье, здесь же он растет, формируется, выходит в самостоятельную жизнь.Истории большинства миасских семей насчитывают не одно поколение. Всем известны типичные для Миасса фамилии: Дунаевы, Звездины, Гонибесовы, Пинаевы, Пензины, Шемякины, Морозовы, Жмаевы, Трубеевы, Савельевы, Лыкосовы, Боронины… Список можно продолжать бесконечно. Есть в нашем городе представители славных семей старожилов Миасса. Об одном таком роде и пойдет наш рассказ.

   — Смотри, какой дом — большой, старый и темный…

   — А ты знаешь, какие люди вышли из его стен?!!

   (Разговор двух случайно проходивших около дома Панфиловых прохожих).

   «Домик над рекою, в окнах огонек, светлой полосою на воду он лег…» Это поет, собравшись за столом, большая семья: родители, дети, внуки. Песня набирает силу, улетает в открытые окна за реку. В этой песне душа такая же красивая и большая, как жизнь этой дружной семьи. Обратимся к ее истокам, корням.

   Иан Акимович Панфилов, миасский обыватель, происходил из семьи крепостных Тульской губернии. Его предков в цепях насильно пригнали в конце XVIII века для работы на Миасском заводе, где выплавляли медь.

   Иан, как и все Панфиловы, был худощавым, жилистым, отменного здоровья, выносливым мужиком, родился он в 50-х годах XIX столетия.

   Жнился на мещанке Анне Степановне, родилось у них 13 детей (из них выжили пятеро): сыновья Василий, Степан, Михаил, Илларион и дочь Степанида... Стеня. Сам глава семьи считался хорошим хозяином, примерным семьянином; несмотря на то, что сам он знал грамоту нешибко, детям постарался дать образование. Так, Степан, окончив специальные курсы телеграфистов в Санкт-Петербурге, работал телеграфистом при полицейском ведомстве на станции Миасс, где первым в городе узнавал о важных политических событиях в стране. В свободное время Степан играл на скрипке, освоил по самоучителю. Сам Иван Акимович гостей иногда развлекал игрой на гармони.

   Дугой сын, Михаил, окончил музыкальное училище в Ростове-на-Дону и давал частные уроки теории музыки. Параллельно он увлекался техникой, до всего доходил самостоятельно. В 20-е годы XX века первое радио в Миассе говорило и пело в доме Панфиловых, собрал его своими руками Миша.

   Мадший сын, Илларион, окончив частные курсы фотографического искусства, стал отменным мастером своего дела, работал в фотоателье в Уфе.

   Сеня, единственная, любимая дочь Панфиловых, удачно вышла замуж (за ней дали хорошее приданое), стала прекрасной хозяйкой, женой и матерью. На этом и кончились для нее университеты.

   Сновья помогали отцу по хозяйству, а оно было немалое: две коровы, две лошади, пуховые козы, гуси, утки, куры и почти 20 соток огорода. Надо было и сена запасти, и корма для скота, вспахать и засеять картошкой да овощами огород, да и дом с подворьем требовал постоянного ухода. Часто Панфиловы принимали у себя гостей — и родных, и знакомых; тогда собирали обильный стол, но без деликатесов, все свое: и пироги, и грибочки, и варенье, и свежая рыбка (ее ловил сам хозяин с сыновьями). Звучали шутки, смех, заливалась гармонь. Дом молодел, хорошел на глазах.

   Пнфиловский дом… Был срублен из лиственницы в начале XIX века в пять окон (много света) на реку, еще рядом имелся флигель, в нем обычно доживали век родители. В свое время этот дом был образцом типовой постройки миасского обывателя середины XIX века. В доме три комнаты, из них одна — что-то вроде кладовой, темноватая, с плитой для приготовления еды, огромная кухня с лавкой вдоль стола, с русской печкой и лежанкой (греть косточки), с просторными полатями. В кухне же был вырыт подпол для хранения припасов. В зале, в простенке, стояли часы в человеческий рост, которые отбивали время каждые полчаса, и голос у них был низкий, с хрипотцой, но приятный. Над дубовым столом висело зеркало в резной деревянной раме, оно видело жизнь многих поколений хозяев дома. У противоположной стены — сундук для скарба на случай пожара, обитый жестью. А таинственный, манящий к себе чердак со всевозможными «сокровищами» начиная от старинной лампы до пыльной подшивки богато иллюстрированной дореволюционной «Нивы»...

   Дор дома, огромный, вымощенный каменными плитами, сквозь которые пробивалась ромашка, с зарослями глухой крапивы и иван-чая, вмещал столько всяких разных сооружений, что диву можно было даваться: здесь и три стайки для скота, и большой сеновал, и миниатюрная кладовочка-избушечка с лесенкой, и навес для ларя с мукой, и подсобка с разнообразным инструментом, и ледник, в котором хранились скоропортящиеся продукты. И, наконец, уже упоминавшийся обветшавший без должного внимания флигелек. Все это, в свое время учтенное и удачно размещенное, исправно служило хозяевам дома долгие годы.

   Врнемся к нашим Панфиловым.

   Сновья подрастали, женились, обзаводились собственным хозяйством. С родителями в доме остался Степан. Во времена русско-японской войны доброволец Степан Панфилов был награжден Георгиевским крестом за героизм, проявленный им при обороне Порт-Артура (забегая вперед, скажу, что в 1958 году Степан Иванович ездил на встречу с участниками обороны Порт-Артура и вернулся растроганный, помолодевший). Степан попал в плен, домой вернулся через Францию, возмужавший и повзрослевший. Вскоре и невесту себе нашел — племянницу владельца номеров Серапиона Попова Капитолину Сидорову. Капа, окончив прогимназию, имела право преподавать в школе I-й ступени. Разница в возрасте жениха и невесты составляла больше десяти лет, но Степан галантно и красиво ухаживал за девушкой, и в 1909 году они поженились. Молодой семье дали служебное жилье в районе водокачки на станции Миасс.

   Ножиданно молодую женщину, отличную экономную хозяйку, сразил бич того времени — туберкулез. Супруг, следуя совету врача, обеспечивает молодой жене щадящий режим и усиленное питание: мед, сливки, орехи — и вскоре Капа выздоравливает. После рождения первенца, к сожалению, умершего во младенчестве, молодые Панфиловы переезжают в отчий дом приглядывать за постаревшими родителями. И снова встрепенулся старый дом, наполнился гомоном, смехом, топотом детских ножек, пением молодой хозяйки, имевшей, кстати, чудесный голос.

   Првым о революции 1917 года узнал в Миассе Степан Панфилов. А жизнь продолжается. Растет первенец — сын Дмитрий, в 1918 году на свет появился второй сын — Борис, в 1920-м родилась и умерла дочь Валентина, в 1923-м родилась дочь София, в 1925-м — поскребыш, сын Виктор.

   Ве дети росли послушными, работящими, помогали отцу — держали в хозяйстве лошадь, корову, кур. Сыновья и дочь радовали родителей успехами в учебе. Виктор, большой шалун, неистощимый на выдумки, то наряжается к школьному празднику, то конструирует очередной «транспорт» — диковинный гибрид велосипеда с гидропланом…

   Чсто из-за его проделок в школу вызывали маму. Дом Панфиловых всегда был открыт для всех, для каждого находилось приветливое слово, и всем оказывали хлебосольный прием, причем блюда были всегда простые, но вкуснющие: томленная в русской печи каша, «рябчики» (печеная картошка), пирог слоеный — луковник.

   Кждое лето семья Панфиловых выезжала на природу (на озере Кисегач на одном из островов и сейчас сохранились остатки их дачи — деревянной избушки).

   Брали с собой муку, соль, сахар, масло, даже… корову (как ее переправляли на лодке, сложно представить!). Ловили рыбу, в лесу собирали ягоды, грибы. На дачу наезжали и родственники: братья, племянники. Смех, веселье, катанье на лодке, ловля рыбы — все отлично проводили здесь время. Да и дети Панфиловых набирались сил и здоровья на свежем воздухе, зимой практически не болели.

   Беда нагрянула в семью неожиданно: однажды упал с крыши сарая и навсегда потерял слух глава семейства. Велика ли пенсия у инвалида? А ведь детей надо было учить дальше.

   Ив этой ситуации маленькая, хрупкая мать решает проблему: она на свои плечи взваливает огромный груз — организует в доме постоялый двор, а во флигель пускает квартирантов. Скоро на постоялый к Ивановне зачастили крестьяне из сел Никольска и Поляковки. Они ночевали в кухне на полатях; утром, благо рынок находился через речку, отправлялись торговать мясом, сметаной, молоком, яйцами. За постой колхозники расплачивались либо продуктами, либо деньгами. Потом на протяжении 30 лет ездили по старой дружбе уже дети прежних постояльцев. На вырученные средства с помощью жесткой экономии ведения хозяйства матери удалось выучить всех детей. Старший, Дмитрий, стал строителем. Борис, закончив УПИ в Свердловске, получил специальность военного строителя. София, закончив МГРТ, стала геологом-поисковиком. Виктор, мамина слабость, выучился в авиационном училище на штурмана. Так вот незаметно все выросли и улетели из родного гнезда. Остался со стариками в родном доме Дмитрий, как когда-то Степан.

   Гянул 1941 год. И принял старый дом приехавшую из Москвы сестру Капитолины Ивановны Зинаиду с семьей старшего сына. Снова вместе с дочкой Дмитрия, ушедшего на фронт, забегали по комнатам дома внуки Зинаиды Ивановны — Коля и Верочка.

   А для матери с отцом главная радость и гордость — их дети. Геройски воевал под Москвой, был ранен и награжден медалью старший сын Дмитрий. Вражеский осколок добил-таки его вместе с осложнением после гриппа. Дмитрий скончался в 1965 году.

   Дчь Соня в годы войны ударно трудилась на шахте в Карабаше. Она получила звание «Ветеран тыла». Умерла в 1995 году.

   Мадший, Виктор, погиб при исполнении служебных обязанностей во время войны в Северной Корее в 1955 году. Он так любил жизнь, его улыбка освещала все вокруг. В последний раз он приезжал в родной дом в 1952 году с женой и грудной дочкой. Вместе со всеми в последний раз в жизни он спел «Домик над рекою»… Горе родителей было безутешным, ведь они пережили двоих своих сыновей. Один за другим тихо и незаметно, выполнив свой родительский долг, они покинули этот мир: Степан Иванович — в 1961-м, а Капитолина Ивановна — в 1966 году. Но живет на свете их продолжение — четыре внучки, и, что интересно, у каждой родилось по сыну. А старый дом стоит крепко, незыблемо, как его срубили давным-давно предки Панфиловых, и долго еще стоять будет. Пока слышат его стены людские голоса, шаги, детский смех, пока его наполняет собой жизнь, пока горят в его окнах огни.

   Будь же ты вовек благословен, домик над рекой.