Похлада майского вечера. Весна на исходе, вот-вот расцветут яблони. Я опять думаю о тебе. Почти сорок лет прошло. Я по-прежнему предан тебе, но мы почему-то видимся редко. Состарились. Я полысел. Ты потеряла свою привлекательность, изменилась внешне, появились морщинки, побледнела. Помнишь, как впервые встретились мы? Среди сотни парней в приграничном городке Нарыне ты выбрала меня. Мы с тобой одновременно увидели себя в зеркале и очень удивились, что так подходим друг другу. С тобой я сразу возмужал. Мы месяцами были неразлучны. Я стал гордиться тобой. Ты знала все мои мысли. Ты всюду была со мной. Лишь когда наступали зимние холода, ты молча покидала меня. Я скучал по тебе и с нетерпением ждал весны. Помнишь, мы ехали с тобой по серпантину горных дорог в кузове «ГАЗа-66»? Машина ползла на перевал Талдык (3615 м). Я боялся потерять тебя и взял на колени. Помнишь, в поезде из двух вагонов, что тащил старичок паровозик к самой границе в город Дружба, я спал, положив голову на твою нарядную, как листва берез, зеленую ткань? В проливные дожди ты была моей крышей, ты берегла мои глаза в пыльные бури, в ветвях тянь-шаньских елей ты прятала меня от врага. Девчонки изменяли друзьям, а ты была верна мне — МОЯ ЗЕЛЕНАЯ ФУРАЖКА.

   Пмнишь, однажды, в годы перестройки, кто-то по телефону пытался проверить мою преданность тебе?

   — Здравствуйте. Я вот на днях прочитал вашу заметку о пограничниках. Вы служили на Советско-Китайской границе? Хотел бы уточнить год призыва. 1969? Это когда были события на Даманском и в Жаланашколе?

   — Да, но я призывался в ноябре, а бои были в марте и в августе.

   — Скажите, у вас сохранились знаки солдатской доблести, отличия, погоны, фуражка именно тех лет? Только фуражка? Это замечательно. А вы не помните год ее выпуска? Нет? Жаль. Я ищу фуражку 1968-1969 годов. Посмотрите, вдруг ваша именно того года выпуска. Не может быть! Вот удача. Вам повезло. Я хочу ее купить у вас. Даю два миллиона рублей. Вы что молчите? Вы же понимаете, что это немалая сумма. Два лимона как с куста. Я покупаю. Сейчас приеду.

   — Да пошел ты… — только смог я сказать тогда в ответ и бросил трубку.

   — Что стряслось? Ты что так побледнел? Кто звонил? — запереживала жена.

   — Нашел на чем деньги делать, коллекционер паршивый. Уже все готовы скупить. Все иностранцам за бабло отдать. Сегодня ему фуражку продай, завтра Родину по дешевке скупят. Зеленую фуражку решил выманить. Два лимона как с куста, говорит. Ядреный корень ему с нашего огорода, а не фуражку.

   Вту ночь не спалось. День за днем вспоминались годы солдатской службы. Учебка, тревоги, ночные стрельбы, марш-броски, противогазы, политподготовка в свете решений очередного съезда КПСС, мешки с дряблой картошкой и горы тарелок в нарядах на кухне.

   Плгода службы в стройроте, а потом, как чудо с небес, вдруг служба в газете «Часовой Родины» войск Восточного погранокруга. Первая командировка на заставу. Холодок по спине, оттого что впервые стою под символической деревянной аркой ворот на самом краешке страны, на рубеже двух держав, стою, как петух с поднятой ногой, а если сделаю еще шаг, то этот шаг будет уже на китайскую землю. Такой была первая моя встреча с границей на высокогорной заставе Иркештам. В Ошском погранотряде эта застава носила имя Андрея Бесценного. Старая пограничная крепость уже тогда была в развалинах. Стены толщиной в метр, следы от пуль. 30 ноября 1931 года здесь был бой. Начальник заставы Андрей Бесценный и горстка пограничников сражались с 70 нарушителями границы и погибли.

   В1968-1969 годах началось обострение на Советско-Китайской границе. На заставе Иркештам закрыли торговый путь в Китай, усилили охрану границы. Не раз здесь у ворот через границу было противостояние китайцев с цитатниками и портретами Мао с одной стороны и пограничников с другой. Случались стычки, кулачные потасовки. О них знали только погранцы да их командиры.

   события намного серьезнее произошли в марте 1969 года на реке Амур и в августе у сопки Каменной, в районе озера Жаланашколь. О них тогда писала вся советская пресса. В нашем городе живет участник того боя на острове Даманский — Владимир Селиванов, лесничий Ленинского лесничества. Он не носил зеленую фуражку, он был среди тех, кто пришел на выручку пограничникам. Когда мы с ним говорим о границе, глаза бывшего солдата влажнеют, и он трет их мощным своим кулаком. Душа пронизана болью потерь там, на границе.

   А вот несколько строк из письма Вячеслава Гуделкина мне. Призывался он в мае 1969 года из Воронежской области.

   «…Да я тогда был молодой, глаза навыкат, все пролетело быстро, а в памяти остались не лица, а просто воспоминания о людях, с кем был на Жаланашколе рядом. Стерлось в памяти и лицо того парня, который после боя, вечером 13 августа, подшивал подворотничок в помещении радиостанции заставы. Но я запомнил, что он был худощавый и рыжий, а на руках под светлыми волосиками на коже вперемежку с родинками были капельки засохшей крови».

   Именились времена. Границы у России из внутренних превратились во внешние. Нет Союза ССР, неприкосновенные рубежи которого мы охраняли, страна свернула с курса основополагающего марксистско-ленинского миропонимания, принципы которого нам с заветами Ильича втолковывали идейные отцы — политработники. Многого уже нет. Но есть чувство Родины, его у погранцов не отнять. А еще есть у моих сверстников-сослуживцев обида на Историю: сегодня сопка Каменная по праву считается китайской землей. Отдан им и остров Даманский. Это результат последней делимитации российско-китайской границы. По мнению тех, кто ее охраняет, мы отдали приличные территории, кое-где отодвинулись почти на километр вглубь. Отдали те территории, которые всегда оставались предметом спора. Однако и тут умалчивается: то ли в споре мы были не правы, то ли опять раздали крошки от пирога?

   Соро День пограничника… Многие миасцы знают о буднях охраны рубежей не понаслышке. Многим пришлось жить в этих буднях — часами шагать вдоль контрольно-следовой полосы, вскакивать по тревоге, мчаться верхом на перехват, отвечать огнем на выстрелы. Кто эти парни? 28 мая вы непременно их сразу узнаете по зеленой фуражке-карацуповке. Они отдали Родине свой солдатский долг службой на границе.

   Ганица. Грань всего родного. Тонкий зеленый стебелек. В двух шагах от него такой же, но уже не наш. Смотровая вышка. Контрольно-следовая полоса. Пожалуй, единственная вспаханная не для зерен полоска земли. Вдоль нее пограничники с собакой уходят в наряд на охрану государственной границы. Два орла парят высоко над ними. В горах вот-вот зацветут эдельвейсы. Для цветов и птиц нет границ.

   Ганица — в политической географии это воображаемая линия между двумя государствами, отделяющая воображаемые права одного от воображаемых прав другого (Амброз Бирс). Солнце на земле светит одинаково для всех. Но человеку с Родиной оно светит ласковее.