Кгда началась война, Петру Гусеву не исполнилось еще и 16 лет…

   О победного мая 1945-го нас отделяют вот уже шесть с половиной долгих десятилетий. Но 9 Мая был и остается, пожалуй, тем единственным в нашей истории днем, который все еще олицетворяет силу, мужество и единство нашего большого народа. Проходят десятилетия, а той Великой Победой продолжают гордиться уже новые поколения, открывая для себя и новые ее имена.

   Эергетики Урала к нынешней юбилейной дате решили даже выпустить книгу – сборник рассказов и воспоминаний фронтовиков и работников тыла о том, какими путями шли они к победному дню. Книга называется «Эти разные лица войны» и уже готовится к изданию. В нее вошли более тридцати материалов.

   Туд энергетиков в годы Великой Отечественной войны уже давно приравняли к ратному подвигу. Это благодаря им удалось не только восстановить, но и укрепить военно-промышленное могущество страны. А энергетики Урала сыграли в этом деле свою, совершенно особенную роль. Ведь эвакуированным к нам заводам, работавшим исключительно на нужды фронта, как воздух требовалась энергия. И в первые же месяцы войны началось беспрецедентное расширение уральских электростанций и строительство новых линий электропередачи. Уже к началу 1942 года на базе всей Уральской энергосистемы были созданы три самостоятельные управления: «Свердловэнерго», «Челябэнерго» и «Пермэнерго».

   Уастником тех масштабных событий и был наш сегодняшний герой – Петр Зотеевич Гусев. Его воспоминания легли в основу одного из рассказов готовящейся к выпуску книги.

   ВЗлатоустовских сетях «Челябэнерго» Петр Гусев работал с 1943 по 1997 год. Почти 55 лет! Сперва электромонтером, потом бригадиром, мастером, начальником участка. Воспитал целую плеяду монтеров-верховиков. На заслуженный отдых ушел, когда ему было уже 72 года. Награжден многими трудовыми медалями – «За доблестный труд в Великой Отечественной войне» (1946 год), «За трудовое отличие» (1954), «За трудовую доблесть (1967). В 1995 году присвоено звание «Почетный энергетик России».

   А в профессию юного Петра Гусева привела война. Вот как сам он вспоминает то жесткое, густо спрессованное в дни и недели, время.

   Ве электромонтеры были кочевниками

   – Мне было неполных 16 лет, когда началась война. Жил с родителями в поселке Октябрьском – недалеко от Миасса. Там был двенадцатый контрольный пункт, который проходил по воздушной линии электропередачи Магнитогорск–Златоуст – на деревянных опорах. Работала линия на напряжении 110 киловольт. На этом контрольном пункте работал мой отец Зотей Федотович Гусев. Он вообще-то был строитель, но с 1934 и по 1954 годы работал в Златоустовских сетях электромонтером.

   Лнии электропередачи, сооруженные на деревянных опорах, требовали постоянного и тщательного ухода, регулярного осмотра и ремонта. На Южном Урале они проходили по тайге, горам и другим труднодоступным местам. Для обслуживания ЛЭП на трассах создавались контрольные пункты, располагавшиеся в 15–20 километрах друг от друга. На каждом постоянно жили два–три электромонтера-линейщика со своими семьями. Вызванный по телефону линейщик, запрягал свою лошадь, укладывал пожитки и направлялся по трассе в Златоуст. Там проходил сбор и организация бригад, получались все необходимые материалы и инвентарь. Обычно бригада из пяти–шести человек и обоз лошадей продвигались по трассе и размещались на ближнем к месту работы контрольном пункте. Если работа большая, то жили несколько дней, питаясь привезенными с собой продуктами. Закончив работу, тем же порядком, отсчитывая километры, линейщики ехали домой, попадая туда лишь на пятый–шестой день. А через день – новый вызов. Так и кочевали. Лошадь была и основным двигателем, и единственным транспортным средством.

   Вт таким линейщиком и был мой отец Зотей Федотович.

   Вчисле тех, кто «до особого»

   Нчалась война. Школа наша закрылась. До ближайшей – семь километров. Ну что, говорит отец, работать надо. И я устроился в приисковое управление в Ленинском, стал намывать золото. Два года проработал. А осенью 1943 года мне пришла повестка на фронт. Отправили нас в Миасс. На старом вокзале собрали человек двести. И никак отправить не могли: надо пассажирским поездом, а мест всем не хватает. Утром командир нас построил на привокзальной площади, зачитал список и сказал: «Кого я назвал, сейчас садятся в поезд и едут на фронт, а остальные – до особого распоряжения». Человек семьдесят до «особого» оставили, меня – в том числе. Я из строя кричу: «Меня на фронт отправьте!», а мне отвечают: «До особого распоряжения. Все ясно?». «Ясно», – говорю.

   Кнечно, нам хотелось сразу на войну. Сутки на вокзале просидели, потом – домой. Повестки приходили еще несколько раз, и опять все повторялось. Лучше бы уж сразу отправили… Но вот так, «до особого распоряжения», и оставили.

   Пошла еще неделя, за ней – вторая, повестки больше нет. Отец тогда говорит: «Ну что, сын, работать надо, давай поговорю в Златоусте, может, примут тебя к нам в электросети».

   «Ну вы, ребята, ишаки!»

   Сбрали справки, какие надо было: 18 лет уже есть, и приняли меня на работу в Златоустовские сети. Начальником Златоустовского участка тогда был Илья Семенович Мулик – один из эвакуированных на Урал в годы войны специалистов.

   Мсяц проработал, пришла повестка. Но мне уже дали отсрочку – на шесть месяцев, а потом и вовсе бронь до конца войны. Монтеров-то мало осталось: старики, которых не успели взять на фронт, да мы – молодежь, которая только что пришла на замену. Жили в Златоусте, в общежитии, линейщиков нас трое было да еще техник из Челябинска. Почти все время в командировках находились: то в Магнитогорске, то в Белореченске, то в Сатке, то в Бакале… Особенно в праздничные дни, 1 Мая или в «октябрьскую», обязательно в командировке. В праздничные дни линии на время отключали, вот мы их и ремонтировали.

   Едили по железной дороге, садили нас на любой «товарняк», у нас проездные были специальные. Мы с когтями, поясами, с такелажем, с инструментами в товарняк грузимся, а на месте «выбрасываемся». с участка приезжают, нас забирают. А когда и пешком. Приедем на контрольный участок, а там работа идет – лошадь занята, не встретят нас, и два–три километра, а то и больше – пешком: когти на себе, пояс, инструменты, сухой паек в рюкзаке – питаться же надо несколько дней. В магазине карточку отоваришь – хлеба, крупы возьмешь, жиры давали… У «верховиков» килограммовая карточка была, на нее килограмм хлеба давали.

   Пдстанционники – дежурные, слесаря – нас ишаками называли. Эти ишаки, говорят, на себе все таскают.

   Сойку срубали прямо в лесу

   Ве работы делали вручную. Для того, чтобы опору отремонтировать (опора же из нескольких деталей состоит – допустим, траверса или стойка сгнила – заменить надо), сами рубили деревья. Во время войны у нас разрешение было: где линия по лесному массиву шла, срубаем с краю дерево, какое надо, потом только должны предупредить в лесничестве, что это мы срубили. Взамен стойки 12–13-метровое дерево свалим, «шкуру» снимем, оскоблим и, если лошадь не берет (сырое дерево тяжелое, ей не под силу), веревки привязываем за сани и сами впрягаемся. И такое бывало.

   А запчасти какие? Болт выбило старый, напильником его заточил и обратно вставил. Проволоку-катанку снял, обратно ее намотай, чтоб еще послужила. Где новое-то взять? Металла не было, болтов давали немного. Это дерево сгниет, а металлу – что сделается!

   Цна ошибки была одна – собственная жизнь

   Рбота Златоустовского участка в то время была сложной и напряженной. Среди потребителей было много предприятий оборонного комплекса, работали они круглосуточно, а энергию получали, в основном, по одноцепным тупиковым линиям, резервного питания объектов практически не было. Отключения ЛЭП на ремонт по времени были строго ограничены. Острой проблемой было отключение ЛЭП для ремонта, который необходимо было делать в аварийном порядке. И выход был найден.

   ВЗлатоустовском районе «Челябэнерго» впервые в СССР (!) была разработана и внедрена в практику технология ремонта воздушных линий электропередачи без их отключения. Под напряжением. По этой технологии меняли практически все детали деревянных опор линий 35–110 киловольт. Новая технология требовала безупречных знаний по охране труда и больших практических навыков. В чем-то работы под напряжением напоминали действия минеров, где цена ошибки была только одна – жизнь.

   Пбеду встретил в Златоусте

   Пд напряжением я работал уже в конце войны и после нее – в 1945–46 годах. Опасно? Конечно, опасно. Помню, как под напряжением меняли стойки линии 110 киловольт. Все приспособления возили на двух лошадях, а приспособлений было много: стойку меняешь, там дополнительная стойка только тринадцать метров должна быть. Она сухая, тонкая, и что внизу, что вверху – двадцать сантиметров. Сначала ее поставим, потом траверсу переносим, всю нагрузку проводов – на эту временную стойку, а ту, дефектную, убираем, поднимаем новую, ставим, а потом с временной снимаем. По две стойки под напряжением в 110 киловольт в день меняли! Еще и поесть сварить успевали. А как иначе?

   Вмае 1945 года закончилась война. Как же мы ждали этот день! Победу встретил в Златоусте. Был в этот день там и увидел, что из воинской части ракеты начали пускать, потом с площади ракеты полетели – салютовали. Радостно, конечно, было. Ждали, что все изменится. Во время войны ведь строго было, если не выполнишь какое распоряжение или там ошибешься, повредишь чего – сразу военный трибунал. У меня такого, к счастью, не было, но стращали нас всех частенько.

   Псле войны Петр Зотеевич Гусев так и остался в «Челябэнерго» и еще почти полвека работал в этой энергетической службе, рожденной в годы военного лихолетья. В августе нынешнего года ему исполняется 85. Ветеран еще полон сил. Живет в доме, построенном собственными руками, все еще водит старенький свой «Москвичок» и активно занимается подсобным домашним хозяйством.