Виюле 1941 года из г. Василькова Киевской области в Миасс была эвакуирована школа авиационных механиков, в которой по сокращенной семимесячной программе готовили военные кадры для авиазаводов и фронта. Школу расположили в трехэтажном здании горного техникума.

   Сфронта привозили разбитую авиационную технику, на ней и учили курсантов-механиков.

   Нш земляк Дмитрий Никитович Тараненко стал курсантом Васильковской школы на 17-м году жизни. О своей военной специальности говорит шуткой: «Вечно грязный, вечно сонный – техник авиационный». А вообще-то он прошел Великую Отечественную от Москвы до Берлина, воюя в одном полку с героем Советского Союза легендарным летчиком Алексеем Маресьевым.

   Рдом Дмитрий Никитович из Кировоградской области, села Осекняшка. Отец был бондарем, держали в хозяйстве корову и поросят. Однажды в дом пришли чекисты и отобрали все, семью погрузили в товарный вагон и отправили на поселение куда-то в Казахстан. Но до места назначения Тараненко не доехали.

   — Мама была женщиной проворной и сумела договориться с сопровождающими, чтобы они позволили нам убежать, дав им несколько золотых монет из своего приданого. И когда поезд остановили у грузового вокзала в Челябинске, охранник сказал: «Бегите! И чтоб я вас больше не видел». Мы все убежали. На дворе была зима, спасла нас семья татар – приютила, хотя и сами теснились в землянке. Мы пережили жуткий голод...

   С временем у семьи Тараненко появилась собственная землянка. Маленький Дима стал ходить в школу, а родители — осваивать новое место жительства. Когда началась война, Диме еще и 17-ти не было, а его старшему другу Николаю пришла повестка в армию. И Дмитрий не раздумывая пошел вслед за ним в военкомат. Но там, посмотрев на этого еще совсем юного, низкорослого паренька, только посмеялись.

   — Тогда я пошел прямо к военному комиссару. А это был очень крупного телосложения полковник. Захожу к нему в кабинет, он меня увидел и спрашивает: «Чего тебе, мальчик?». Я тогда расплакался, стал объяснять, что хочу идти в армию, бить напавших на нашу Родину немцев. Почему Кольку берут, а меня нет? Я его и в лапту обыгрываю, и в бабки, и велосипед своими руками смастерил. Несправедливо. Он на меня посмотрел, подумал, а потом обнял и сказал: «Возьмем, из тебя хороший солдат получится».

   Тк Дмитрий, вместе со своим другом Николаем, попал в г. Миасс, в Васильковскую школу.

   — Мы ремонтировали сбитые самолеты, заводили, но сами не летали. Жили в общежитии, питались в столовой, про которую была шутливая поговорка: «Крупинка за крупинкой бегает с дубинкой». Отлучались в самоволку. Напротив симоновского дома была танцплощадка, играл духовой оркестр. Как говорится, война войной, а все равно и влюблялись, и целовались. А вообще те семь месяцев, что я провел в Васильковской школе, пролетели очень быстро...

   Всь первый миасский выпуск направили в Москву на тридцатый авиазавод. Там Дмитрий проработал до 1943 года. А потом, стремясь попасть на фронт, практически убежал с эскадрильей самолетов, направляющейся на Курскую дугу. И попал во вторую воздушную армию, в 191-й отдельный гвардейский Прикарпатский авиационный штурмовой полк, в составе которого дошел до Берлина.

   — День Победы мы отмечали в Потсдаме, а потом в спешном порядке наш полк перебросили в Дрезден и там мы еще долго находились на военном положении. В общей сложности я прослужил в Дрездене более пяти лет. Потом демобилизовался, приехал домой, а в военкомате мне военком и говорит: «Да тебя к медали надо представлять «За боевые заслуги». Это было положено тем, чья выслуга была более десяти лет. А я говорю: «Зачем она мне? У меня и так их две...».

   Взавершение нашей беседы Дмитрий Никитович подошел к шифоньеру и достал из него свой пиджак, на котором было много боевых и юбилейных наград.

   — Сейчас такое время, что никого это уже не интересует. Выйдешь на улицу в таком наряде — и молодежь уже пальцем тычет, мол, смотри, смотри – дед погремушки нацепил. Так я уж его в другой раз в сумку засуну и несу, – сказал он с горечью.

   А я, разглядывая эти заслуженные ордена и медали, подумал: «Наверное, Дмитрий Никитович ошибается, принимая такое внимание молодежи за насмешки. Ведь невозможно не оглянувшись пройти мимо человека, у которого вся грудь в боевых наградах».