– Витек, айда с нами водку пить!

   Тк начинался вчерашний вечер, прямым следствием которого было сегодняшнее похмелье. Не свирепый абстинентный синдром, выворачивающий организм наизнанку, – отнюдь! Всего лишь головная боль, тупая и назойливая. EverGreen смаковал ее с мазохистским наслаждением.

   Ве уважающие себя студенты пребывали на лекциях, прочие же еще не проснулись. В общаге царила неправдоподобная тишина, и тишина эта угнетала. EverGreen валялся на кровати, одетый, и размышлял, что неплохо было бы сходить за кефиром, только вот где же взять силы и поднять это туловище, а еще надо бы комнату проветрить, а то воняет, и знать бы еще, чем... Но тут накатывалась очередная волна – девятый вал, цунами, всемирный потоп – мигрени, и мысли о кефире и форточке поглощала острая жалость к себе любимому, и не менее острой была неприязнь к участникам вчерашней вечеринки. Раздраженный и больной, EverGreen проанализировал свое отношение к окружающему и выразил оное емким четырехбуквенным словом, начинающимся на букву Ж. EverGreen произнес его вслух; звук собственного голоса его напугал. Не исключено, что страх и стал бы той силой, которая поставила бы туловище на ноги и отправила за вожделенным кефиром, если бы дверь не приоткрылась и в образовавшуюся щель не просунулась хитрющая усатая физиономия.

   – Зеленыййййй... система еззззь?

   EverGreen слабо пошевелил пальцами – жест сей означал, что система, безусловно, « еззззь». Через некоторое время он уже сползал с кровати – если уж Усатый явился, так вот почем зря от него не отделаться. «У кого что под подушкой, а у меня – система!» – вяло констатировал очевидное, извлекая черно-оранжевые ремешки на свет божий. Усатый ждал у двери, тревожно принюхиваясь. Натягивая ботинки, EverGreen обнаружил причину зловония: кошка опять нагадила в тапочки. Еще раз помянув четырехбуквенное слово, EverGreen застегнул куртку и вышел в коридор.

   – Ты что, не проснулся еще? Эт-тт фихххня, щасс взбодришься! – Усатый выразительно звякнул карабинами и полез на чердак. EverGreen буркнул что-то невразумительное, и тут нестерпимо яркий дневной свет бритвой полоснул по глазам, резкий ветер швырнул в лицо пригоршню колючей крупы. EverGreen пожалел, что полез на крышу без шапки – декабрь все-таки.

   Прня, поджидавшего их на крыше, EverGreen знал еще со школьных лет, разница в возрасте нисколько не мешала общению.

   – Представляешь, – начал Усатый притворно-удивленным голосом, – этот подающий надежды юноша не умеет пользоваться лепестком. Просвети человека!

   Нвоявленный просветитель молча кивнул и пошел крепить трос; EverGreen тем временем влез в систему.

   – Смотри сюда! – Просветитель вручил «подающему надежды юноше» лепесток и трос*. – Делаешь так, так и вот так. Теперь отпускаешь здесь и плавно скользишь вниз. Понял? Повтори.

   EverGreen прицепил лепесток к системе и повторил все манипуляции. Просветитель проверил.

   – Молодец... Вперед!

   Чо произошло, EverGreen так и не понял. Повисев немного у самого края, чуть выше 5-го этажа, он освободил веревку – в точности, как показывал Просветитель. Плавного спуска не последовало. Мелькнули перед глазами фрагменты кирпичной стены, окна (почему-то запомнилась хилая герань на подоконнике), а потом он оказался по колено в сугробе. Лепесток от трения о веревку ощутимо нагрелся.

   – Какого черта?! – возопил EverGreen, добавил к уже сказанному парочку образчиков ненормативной лексики и, кипя праведным гневом, рванулся в общагу – наверх, на крышу. Но добежал лишь до третьего этажа. От внезапно подступившей дурноты потемнело в глазах. Ноги стали ватными. Пошатнувшись, EverGreen ухватился за стену, да так по ней и ополз. Его трясло.

   – Ма-а-а-ать... это ж я с пятого этажа навернулся! Почти...

   Пеодолев дрожь в коленках, он встал и, придерживаясь за перила, побрел наверх. Когда он появился на крыше, вид его был страшен. Похмелье сделало его более бледным, чем обычно, вьюга спутала темно-рыжие патлы, а резкий спуск с крыши добавил каплю безумия в и без того нездоровый взгляд. В подобном состоянии EverGreen вполне мог использовать лепесток как орудие убийства.

   Лцо Усатого хранило следы пережитого ужаса – лишь донесшаяся снизу брань вывела его из столбняка. Просветитель же от души хохотал и никак не мог прекратить.

   – Какого черта?! – прошипел EverGreen сквозь зубы.

   – Покажи... еще раз, – Усатый протянул ему трос. Просветитель наконец-то справился с истерикой и, отдышавшись, подошел взглянуть на результат.

   – Все верно, – сказал он, распустил веревку и завязал снова.

   – Если не считать того, что здесь ты наврал. Чуть Витьку не угробил...

   «А голова-то не болит!» – понял вдруг EverGreen. Проверил, прочно ли закреплен трос, поудобнее ухватился за лепесток и уверенно шагнул с крыши.

   * Вероятно, речь идет об альпинистском снаряжении.