Сгодня в Миассе около 700 детей проживают в неблагополучных семьях.

   Вприюте, рассчитанном на 28 человек, находятся 40 детей.

   Вовь открытые дом ребенка и детский дом были полностью заселены за год, сейчас там воспитываются более 100 ребятишек.

   С1996 года число лишенных родительских прав возросло на 410 процентов, количество опекаемых детей – на 134 процента, на 284 процента стало больше ребят, ежегодно определяемых в государственные учреждения.

   Н 20 процентов выросло число круглых сирот, чьи родители в основном погибли по неестественным причинам.

   Вемя было утреннее. Дверь открыла усталая, неряшливо одетая молодая женщина. Вокруг глаз синяки – следы косметики. В плохо проветриваемой квартире – липкий густой воздух. Пахнет сонным телом, старческой болезнью и плохо простиранными детскими пеленками. Здесь, в однокомнатной квартире, живет девятнадцатилетняя Ольга с ребенком и матерью-инвалидом.

   Вобще-то свою новорожденную дочь она бросила сразу же в роддоме. Несколько дней спустя появился отец ребенка и попросил отдать ему дочь. Сотрудники отдела опеки, выяснив, что жилищные условия отца вполне соответствуют требованиям наших законов, ребенка вернули. Однако ситуация оказалась не совсем благополучной. Ольга с мужем вместе практически не живут, а родители отца девочки наотрез отказываются от внучки. Кроме того, в отдел социально-правовой защиты семьи и детства постоянно поступают жалобы от медицинских работников на то, что ребенок находится в антисанитарных условиях и мать не ухаживает за ним как должно...

   Спосещения этой семьи начался совместный рейд представителей местных СМИ, отдела социально-правовой защиты семьи и детства и инспекции по делам несовершеннолетних по неблагополучным семьям. Впрочем, формулировка «неблагополучная семья» слишком суха и формальна. В подобных случаях о семье как таковой не приходится говорить вообще, скорее о бесконтрольном «размножении», как ни прискорбно употреблять это слово в отношении людей.

   Пдобные рейды проводятся, по словам Натальи Гончаровой из отдела социально-правовой защиты семьи и детства, довольно часто. «Приедешь, приведешь в чувство, на некоторое время хватает. Кого-то на месяц, кого-то больше. Затем все сначала. А в некоторых случаях даже и это бесполезно – просто забираем детей из таких «семей». Есть у нас один адресок».

   П следующему адресу замок во входной двери отсутствовал вообще, косяки были разбиты, а сама дверь в квартиру подпиралась изнутри шваброй. На ветхом диване спал припозднившийся гость. Убогая утварь в кухне и комнатах была частично поломана и свалена в кучу посередине: похоже, недавно тут была потасовка. Грязь и вонь такие, каких на помойках-то не всегда встретишь. Из засаленных стекол окна не видно улицы. За неуплату давно отключены свет, газ, отопление.

   Хзяева – одетая в лохмотья, с кровоподтеками на лице, распатланая женщина и мужчина с лицом сизоватого оттенка – как ни странно, трезвые.

   П разрушенной квартире бегал белокурый вихрастый мальчуган лет трех, с огромными васильковыми глазами. Он охотно позировал перед камерами и был весьма доволен оказанным ему вниманием.

   Срежа – сын их 21-летней дочери. Она и ее муж нигде не работают. 5 марта, поругавшись с матерью (о масштабах ругани можно было судить по перевернутым кроватям, тумбочкам и полуоторваной дверце шифоньера), родители схватили в охапку ребенка и отправились на улицу. Там благополучно передали сына в руки случайно встретившегося знакомого, якобы ненадолго. И пропали. Внука вернули назад к деду с бабкой, родители до сих пор не появляются.

   «В данном случае, -- говорит Наталья Гончарова, – нет даже необходимости в ходатайстве из милиции или от соседей об отобрании ребенка – все факты налицо». Чтобы не травмировать мальчишку, решено было забрать его на следующий день.

   Нпротив дома Сережи находится открывшийся годом раньше дом ребенка. Здесь живут дети с рождения и до четырех лет. Только что отремонтированное здание бывшего детского сада № 67, с физиотерапевтическим кабинетом, которому, по словам заведующей Елены Симоновой, могла бы позавидовать любая детская поликлиника, с большими светлыми помещениями, подогреваемым полом и тщательно отобранным персоналом, конечно, разительно контрастировало с той «берлогой», откуда мы только что вышли.

   Водной из групп нам показали бодрого мальчугана, которого несколько месяцев назад вывезли из ближайшей деревни вместе с тремя его братьями и сестрами. В то время он был абсолютно лысым, вся голова покрыта коростами: врожденный сифилис. У двух его сестер была одна пара сандалий на двоих, а на дворе глубокая осень. Группа детей-инвалидов с рождения. Условия содержания и внимание, оказываемое детям, поражают. Но как же их здесь много! И, что самое страшное, число это постоянно растет. Группы младенцев переполнены, а «неблагополучные» мамаши все продолжают рожать, такие семьи нередко отличаются многодетностью…

   Ее один адрес нам подсказала Ольга Осина, инспектор по делам несовершеннолетних Северного отдела милиции.

   Шстнадцатилетняя Катя сама выросла в семье, где отца не было и в помине, а мать была лишена родительских прав. Их с братом воспитывала бабушка. В детстве Катя повторяла: «Я никогда не буду такой, как мама». И что же? Несколько месяцев назад Катя родила дочку Свету. Отец ребенка куда-то испарился, да и сама Катя не появляется по несколько дней дома, оставляет свою грудную дочь на попечение совсем старенькой бабушки и сердобольного друга с сомнительной репутацией.

   Пдливают масла в огонь и Катин дядя с женой и пятилетней дочкой, недавно поселившиеся в их квартире. Пьяные потасовки, ругань. На вопрос инспектора: «Как они, пьют, буянят?», бабушка отвечает : «Да, всякое бывает».

   Кртина в доме все та же – выломанные двери, давленые или сушеные тараканы, прикрытые газетой окна, в развалившемся серванте пожелтевшие от времени фотографии, где, обнявшись, улыбаются брат с сестренкой.

   Вэтой семье растет уже второе поколение беспризорных детей и второе поколение родителей лишают прав. Прослеживается ужасающая закономерность: если в подобной семье рождается несколько детей, то в перспективе вместо одной «неблагополучной семьи» мы получим несколько.

   P.S. А вот вам наши дворы... Земля раскисла и вместе с окурками и бесчисленным множеством собачьих экскрементов представляет собой непроходимое месиво. Повсюду следы от осенних работ коммунальных служб – наспех зарытые траншеи, изувеченные деревья, срезанные кустарники – готовились к отопительному сезону. К одному из таких деревьев с обломанным сучком была привязана полусгнившая веревка, невесть откуда взявшаяся, на конце которой устроен кусок доски, наподобие сидения. Вот и качели современному ребенку. То-то так радуются дети бродячим циркам, у которых и есть с собой пара настоящих качелей, да наполненные гелием воздушные шары…